вы встречали людей, заинтересованных в чем-то? заинтересованных не потому что жаждут получить результат, а потому что кайфуют от процесса, от пути.


в моих задумках он выглядел немного по-другому, но когда герой из этой части рассказывал мне о своём крае, параллельно щёлкнуло что-то у меня в голове — и сразу же кнопка затвора в фотоаппарате! маленькой фото-истории быть.

Олег Дмитриевич живет в посёлке Пинега, параллельно изучая геологию Пинежья. мне вот, например, геология интересна никогда не была. но оказывается, что человек, настолько сильно заинтересованный в гипсе, из которого состоят все каньоны пинежья и все-все структуры родных лесов, может в свою очередь заинтересовать хоть мертвого.

есть у Олега Дмитриевича своя коллекция гипса разного цвета и формы, которые он приносил из близлежащих мест.
и самое что интересное: человек, который прожил в этой местности всю жизнь, не раз проводивший экскурсии и ходящий сюда чуть ли не каждую неделю, при взгляде на убегающую в скалы реку с высоты каньона в очередной раз ахнул и сказал: «какая красота». попросил научить его снимать панорамы на телефон, а потом остался там подольше, чтобы все сфотографировать.

все это об очень сильной и трепетной любви к видам заповедника, скалистым берегам Сотки, каньонам и тайге — к своему краю и к своему увлечению.

«Там в Зехновой сарай раскатывали мужики, дак они все старинные вещи вынесли, все!.. Я до чего доругалася.. Все на болото вынесли. Комсомольский билет даже! Я не могу, даже заболела сильно тогда.. У неё ж комсомольский билет был даже не красный — серый, она ж старший комсомолец тут у нас на Кенозере.. Взяли и все сожгли..»

Александра Александровна родилась на берегу Кенозера 91 год назад и прожила всю жизнь здесь, сначала — в деревне Зехнова, а потом перебралась с дочерью, которая ее «досматривает» (прим. досматривать — жить с родителем до его смерти) на другой берег озера, в Вершинино, потому что здесь мало-мальски хоть есть какая жизнь, да и население побольше.

кажется, что деревенские бабушки живут памятью. памятью о прошедшем: о том, как было в деревне при Советском Союзе, в котором, безусловно, было «весело, ладно и хорошо», о детях, которые разъехались и лишь изредка приезжают навестить, о работе в колхозах и совхозах. история самого Кенозерья по сути соткана из жизней местных жителей, из их судеб и дел.

Александра Александровна трудилась в колхозе, работала на лесозаготовке и трактористом, пережила трудные и голодные времена Второй мировой..

«Мы были в лесу на заготовке. Прибегат девка одна, руками махат:
— Ребята, кинайте пилы, война провзонилася!.. Все подте домой..»

от прикосновений к таким чутким и близким воспоминаниям людей пробирает дрожь.
и несмотря на сожжённый комсомольский билет, память о былом времени хранится бережнее и надежнее всего.

команда Кенозерского нацпарка всегда говорит: «эти края создают люди, существующую богатую историю хранят люди, кенозерские местные жители»

символ парка — Никольская часовня, в которую по воскресеньям и праздникам приходят молиться местные, а часовню эту хранят — как уже можно догадаться из названия — Николай Чудотворец и второй хранитель, земной, которым является Лидия Викторовна.
будучи крещённой в этой церкви, рождённой на берегу Кенозера, дань истории и родным местам она отдаёт постоянно и старательно, потому что «смотрит» за одной из самых красивых деревянных часовен севера.

Лидия Викторовна, конечно, вспоминает о Советском Союзе, как тогда «жили, трудились и любили», как она была и дояркой, и поваром, и кочегаром.
а сейчас уже как 5 лет забота о Часовне — ее обязанность, но это, наверное, скорее по любви. потому что, если честно, я с каждым новым разговором все больше поражалась отношению местных к родным краям, как и в разговоре с этой героиней - к трепетным чувствам к пейзажу, который отрывается с холма, и к самой Часовне, которую называют ещё Николушкой, будто говорят вовсе не о постройке, а о близком человеке.

..а в деревне три двора.

когда я шагнула в комнату дома, меня встретил портрет Есенина над низким проходом, свисающие с потолка камуфляжные штаны, кот у печки и абсолютный аккуратный порядок.
«как живёте-то?», — спрашиваю героя.
«без баб», — отвечает.

кроме шуток, в деревне Зехнова, что на берегу Кенозера, — 3 мужика.
один из них — Алексей Иванович, наш новый герой русского Севера. за стопкой «настоящей русской» выложил мне исповедь о своей необычно одинокой жизни посреди северных пейзажей.

под определение «настоящий русский мужик» Алексей Иванович без каких-то там сомнений впишется. вы только представьте: хозяйство такое ладное, собачка, коллекция из трофеев с охоты в виде шкур животных, и рыбалка вам, и ягоды сушёные, и по 40 веников на год, и дома порядок — чудо!
«только вот одиноко, вот чего..» — говорит Алексей Иванович. застенчиво только признался о дачнице, которая на лето приезжает в деревню из города.

так вся жизнь и прошла — один человек среди северных лесов и озёр..